Политическая осень началась в этом году необычно бурно. Тревожные сообщения с Ближнего Востока о возможных бомбардировках Сирии сменялись интригующими новостями о ходе выборов в российских регионах. Казалось бы, поскольку эти события происходили в других местах, то к нашему округу прямого отношения не имеют. Вот только уж очень взаимосвязан современный мир, и происходящее, вроде бы, очень далеко, может стремительно стать и нашей реальностью. Причем, возможно, неприятной реальностью.

Взять, хотя бы, сирийские события. Гражданские войны и локальные конфликты на Ближнем Востоке идут, не прекращаясь, уже более полувека. Географически за это время этот регион ближе к нам, вроде бы, не стал, но волны военной и террористической угрозы, выплескивающиеся из его кипящего котла, вдруг стали достигать порога нашего дома.

Война в Сирии лишний раз высветила одну неприятную подробность в современном мировом устройстве: общего фронта государств, направленного против международного терроризма, в настоящее время нет. Более того, США, провозгласившие себя некоторое время назад лидером этого фронта, как оказалось, ради свержения неугодных для них режимов, в данном случае – в Сирии, охотно идут на сотрудничество с членами экстремистских исламистских организаций.

Почувствовав себя в безопасности и нарастив мускулы в ходе военных поставок, осуществляемых западными государствами для сирийской оппозиции, эти организации, в первую очередь ваххабитские, неизбежно будут стремиться распространять свое влияние и свою идеологию дальше. И Россия здесь одна из важных целей. Страна, располагающая огромными ресурсами, занимающая в географическом плане ключевое стратегическое положение, в то же время имеет слабое, идеологически, политически расколотое общество и неэффективную политическую систему. Есть и удобные каналы проникновения – через Турцию, Кавказ и через Среднюю Азию.

Бесспорно, что Ханты-Мансийский автономный округ, играющий столь важную роль в российской экономике, не останется при этом без внимания. Мы уже видим следы этого проникновения в оживлении ваххабитской пропаганды среди молодежи. Приведу пример из проведенного нами недавно в округе социологического опроса, когда на предложение в анкете назвать национальных героев своего народа мы впервые встретили в ответах имена экстремистских деятелей. Конечно, подобный ответ является исключением, но сам по себе этот случай симптоматичен.

В свете этих возможных угроз несколько по иному смотрятся события нашей внутриполитической жизни, в первую очередь, связанные с прошедшими выборами в регионах. Главный обсуждаемый их итог – успех политиков, относящихся, к так называемой «несистемной оппозиции». Это победа Евгения Ройзмана на выборах в Екатеринбурге, неожиданно большая поддержка, полученная в Москве Алексеем Навальным, успех Бориса Немцова в Ярославле. Отдадим должное личным качествам этих людей, во многом обеспечившим этот результат, в том числе и их личному мужеству, поскольку в России публичное выступление с критикой власти обычно связано с негативными для них последствиями. В то же время, отметим, что голоса, отданные за этих кандидатов, в своей основной массе были вызваны не столько их личными качествами или политическими программами, сколько стали следствием протестного голосования «против Путина».

В связи с этим, сейчас после выборов встает главный вопрос: какую политику изберет федеральная власть по отношению к этим успешным представителям несистемной оппозиции. Вариантов напрашивается два: либо продолжить «гнобить» «политических выскочек», тем более, чтобы их пример не стал заразительным в других регионах, либо пойти по пути их инкорпорирования, включения в действующую политическую систему, грубо говоря – попытаться купить их. И оба пути в политическом смысле абсолютно непродуктивны, ведут в пустоту.

Не проще ситуация и для самих этих политиков, добившихся успеха в ходе этого осеннего политического этапа. Можно не сомневаться, что подавляющая часть предвыборных обещаний и тех, кто победил (например, Е.Ройзмана) и тех, кто мог бы победить (например, А.Навальный) не будет выполнена. Ну как можно обещать, к примеру, победу над коррупцией, если последняя является неотъемлемой частью сегодняшней российской экономической системы?

И все-таки, политическая борьба, которую вели на выборах представители этой, назовем ее так — «новой волны» несистемной оппозиции – не была напрасной. Чем отличается эта «новая волна» от старой, в лице, например, С.Удальцова или Э.Лимонова, опирающихся на личную харизму и некоторые маргинальные слои? Тем, что за ними, похоже, стоят реальные политические силы. И это силы не митингующих на площадях, и не поддержка либерально настроенной части интеллигенции. Рискну предположить, что за этими новыми политиками, в первую очередь, за А.Навальным просматриваются интересы значительной части российской деловой элиты. И отнюдь не только той, которая была ранее связана с командой Б.Ельцина, и теперь, якобы, жаждет реванша, но и той, которая сформировалась гораздо позже, уже в период правления нынешнего президента. И недовольство этой части элиты для него куда более серьезная угроза, чем митинги на всех болотных площадях вместе взятые.

Чтобы понять, чем вызвано этой недовольство, нужно вспомнить, что представляет собой сегодня российская экономика. Сформулируем ее состояние так: в России создана самая неэффективная экономическая система, не обеспечивающая стимулирование развитие производства и повышение производительности труда. Если перевести эту фразу с политэкономического языка на деловой язык российского бизнеса, то ситуацию можно описать следующим образом: производство находятся в их собственности, а работать на нем некому. В условиях, когда власть для обеспечения своей политической поддержки, в частности, для победы на выборах, вынуждена постоянно снабжать население набором социальных услуг, у этого населения никогда не будет стимула лучше работать или лучше учиться, а гастарбайтеров оно всегда сумеет встретить в штыки.

Страна, в которой экономическая система не обеспечивает развитие производства и рост производительности труда, обречена на проигрыш в конкурентной борьбе, уязвимость для атак извне, в том числе со стороны международного терроризма, и неизбежно, встанет на путь политического распада. И если об этом далеком будущем российская элита, может быть, особенно не задумывается, то более насущные проблемы – неконкурентоспособность и потеря прибыли в условиях этой экономической модели ее очень волнует. И эту претензию она рано или поздно адресует В.Путину. Впрочем, уже адресовала фактом поддержки оппозиционеров «новой волны». Пусть пока что поддержки еще глухой, негласной.

Поэтому лучшее, что должна была бы сделать кремлевская власть в отношении новой оппозиции – не идти по двум описанным выше сценариям, а попытаться увидеть в ней равноправного политического оппонента. Что стало бы попыткой создания, наконец-то реальной конкурентной политической среды.

Стране нужны изменения в экономической сфере, а в условиях однополюсной политической системы осуществить их невозможно. Какую бы реформу не осуществляла сила, монопольно контролирующая политическую систему, эта реформа всегда будет проведена в интересах узкой группы людей за счет остального населения, а значит, обернуться начатые преобразования лишь обострением проблем, которые они должны были решить. (За примером далеко ходить не надо: вспомним отмену крепостного права по помещичьему сценарию, закончившуюся, в конечном счете, революцией).

Похоже, что В.Путин это понимает. Или чувствует. Отсюда – крайне консервативная экономическая политика. Слова «модернизация», «инновация», «диверсификация» остаются словами. И это хорошо, потому что в условиях существующей политической системы, любые попытки реформ приведут к непредсказуемым последствиям. Правда оборотной стороной этой стабильности становится застой в сфере общественного производства и производительности труда. Тот застой, который возник еще в брежневскую эпоху, который никуда не исчез после псевдореформ девяностых годов, и который достался в наследство В.Путину. И, похоже, что без перехода к реальной конкурентной политической системе эта ситуация не изменится.

На одном колесе хорошо ездит только клоун в цирке. Для нормальной езды нужен двухколесный велосипед. Так же и устойчивость политической власти обеспечивается, как минимум, двухпартийной системой. И появление «новой волны» политической оппозиции, отражающей интересы реальной политической силы в лице либеральной бизнес-элиты, и, соответственно, ее запрос на изменения в экономике, дает шанс подобную систему создать.

Впрочем, надежды на то, что действующая власть решится на подобный шаг, немного, а значит, политическая система останется крайне нестабильной. Все бы ничего, да вот только на международной арене, где, как лишний раз показали события вокруг Сирии, решающую роль продолжает играть сила, тоже нужно быть сильными. Иначе национальными героями наших детей рано или поздно станут идеологи экстремизма.